Речь на собрании рабочих Сталинских железнодорожных мастерских Октябрьской дороги 1 марта 1927 г. (Краткое изложение)

И.В. Сталин


Оригинал находится на странице http://grachev62.narod.ru/stalin/index.htm
Последнее обновление Январь 2011г.


Товарищи! Обычно ораторам “полагается” говорить без конца для того, чтобы другие тоже без конца слушали их. Я думаю, что на этот раз мы поступим несколько иначе. Я ограничусь тем, что буду отвечать на вопросы, заданные в записках отдельных товарищей. Я думаю, что так будет веселее. Если согласны, я приступаю к делу.

Большинство этих записок сводит дело к одному вопросу: будет ли у нас война в этом году, весной или осенью этого года?

Мой ответ: войны у нас не будет ни весной, ни осенью этого года.

Не будет у нас войны в этом году не потому, что нет вообще опасности империалистических войн. Нет, опасность войн существует. Войны не будет в этом году потому, что наши враги не готовы к войне, потому, что наши враги боятся результатов войны больше, чем кто-либо другой, потому, что рабочие на Западе не хотят воевать с СССР, а воевать без рабочих невозможно, потому, наконец, что мы ведем твердо и непоколебимо политику мира, а это обстоятельство затрудняет войну с нашей страной. [c.170]

Обосновав эти положения на фактах из области наших отношений с великими и малыми державами на Западе, тов. Сталин переходит к вопросу о политике СССР на Востоке.

Нам говорят, что политика дружбы, проводимая нами в отношении зависимых и колониальных народов Востока, чревата некоторыми уступками с нашей стороны и, стало быть, некоторыми издержками для нас. Это, конечно, верно. Но всякая другая политика была бы для нас неприемлемой не только с точки зрения принципиальной, но и с точки зрения издержек по внешней политике. Что мы здесь принципиально не можем проводить иной политики, кроме политики дружбы, это вытекает из самой природы Советской власти, разбившей оковы империализма и построившей на этом свою мощь. Поэтому я не буду распространяться об этом.

Рассмотрим дело с точки зрения издержек внешней политики. Границы нашего государства на Востоке с Китаем, Афганистаном, Персией, Турцией, как известно, простираются на несколько тысяч верст. На этих границах у нас имеется теперь самое незначительное количество войск, находящихся в дружеских отношениях с населением пограничных государств, и мы имеем возможность позволить себе эту колоссальную экономию в деле охраны границ потому, что мы ведем политику дружбы с этими государствами.

Но допустим, что отношения с этими странами были бы у нас не дружескими, а враждебными, как это имело место в период русского самодержавия. Мы были бы вынуждены тогда держать на этих границах несколько армий, вооруженных с ног до головы, и целый ряд военных кораблей на Дальнем Востоке, как это делают теперь [c.171] некоторые империалистические государства. А что значит держать несколько армий на этих границах и соответствующий флот? Это значит расходовать ежегодно на эти армии и флот сотни миллионов рублей народных денег. Это тоже была бы восточная политика. Но это была бы самая нерасчетливая, самая расточительная и самая опасная политика из всех возможных политик. Вот почему я думаю, что наша политика на Востоке есть самая правильная в принципиальном отношении, самая верная с точки зрения политических результатов и самая экономная из всех возможных политик на Востоке.

Я уже не говорю о том, что такая политика обеспечивает нам прочный мир на Востоке не только в отношении колониальных и зависимых стран, но и в отношении Японии.

После ряда ораторов, выступавших в порядке прений по наказу депутатам, тов. Сталин вновь выступает с ответом на ряд новых записок членов собрания.

Товарищи! Позвольте ответить на новые записки товарищей. Два вопроса сквозят в этих записках: вопрос о возможном разрыве англо-советскпх дипломатических отношений и вопрос об основных достижениях нашего хозяйственного строительства.

Разорвет ли Англия торговый договор 1921 года? Порвет ли она дипломатические отношения с СССР?

Конечно, разрыв отношений со стороны Англии не исключен. Но я думаю, что он мало вероятен. А мало вероятен потому, что ничего, кроме минусов, не может дать Англии разрыв. Я уже не говорю о том, что при той мирной политике, которую ведет СССР, ответственность за разрыв была бы самой тяжелой ответственностью из всех возможных тяжелых [c.172] ответственностей, какие может взять сейчас на себя английское правительство…

В чем состоит основное наше достижение в деле хозяйственного строительства?

Нам говорят о недочетах нашего строительства. Говорят, что недочеты эти еще не ликвидированы. Все это верно, товарищи. Недочетов у нас много как на заводах и фабриках, так и в аппарате нашего управления. Было бы странно, если бы не было этих недочетов при той колоссальной работе, которую мы взяли на себя. Но дело не в этих недочетах. Дело теперь в том, что мы сумели поставить своими собственными силами дело индустриализации нашей страны.

Что значит индустриализовать нашу страну? Это значит превратить страну аграрную в страну промышленную. Это значит поставить и развить нашу индустрию на новой технической основе.

Нигде еще в мире не бывало, чтобы громадная отсталая аграрная страна превратилась в страну индустриальную без ограбления колоний, без ограбления чужих стран или без больших займов и долгосрочных кредитов извне. Вспомните историю промышленного развития Англии, Германии, Америки, и вы поймете, что это именно так. Даже Америка, самая могущественная из всех капиталистических стран, вынуждена была после гражданской войны провозиться целых 30–40 лет для того, чтобы поставить свою промышленность за счет займов и долгосрочных кредитов извне и ограбления прилегающих к ней государств и островов.

Можем ли мы стать на этот “испытанный” путь? Нет, не можем, ибо природа Советской власти не терпит [c.173] колониальных грабежей, а на большие займы и долгосрочные кредиты нет оснований рассчитывать.

Старая Россия, царская Россия, юла к индустриализации другим путем – путем заключения кабальных займов и отдачи кабальных концессий на основные отрасли нашей промышленности. Вы знаете, что почти весь Донбасс, большая половина петербургской промышленности, бакинская нефть и целый ряд железных дорог, не говоря уже об электрической промышленности, находились в руках иностранных капиталистов. Это был путь индустриализации за счет народов СССР и против интересов рабочего класса. Ясно, что мы не можем стать на этот путь: не для того мы боролись с игом капитализма, не для того мы свергли капитализм, чтобы пойти потом добровольно под ярмо капитализма.

Остается один путь, путь собственных накоплений, путь экономии, путь расчетливого ведения хозяйства для того, чтобы накопить необходимые средства для индустриализации нашей страны. Нет слов, задача эта трудная. Но, несмотря на трудности, мы ее уже разрешаем. Да, товарищи, через четыре года после гражданской войны мы эту задачу уже разрешаем. Вот в чем вопрос, товарищи, и вот в чем наши основные достижения.

Мы отдаем в этом году на нужды промышленности один миллиард триста миллионов рублей. Мы строим на эти деньги новые заводы, ремонтируем старые, вводим новую технику, умножаем количество рабочего класса. Мы добились таким образом того, что закладываем фундамент новой промышленности на основе своих собственных накоплений. Мы добились таким образом того, что возводим грандиозное здание новой, [c.174] социалистической промышленности на свои собственные средства. Вот в чем наше основное достижение, товарищи.

Говорят, что у этого грандиозного здания имеются некоторые недочеты, что штукатурка не та, что кое-где обои отстают, что где-то там в углу сор еще не выметен и т.д. Все это так. Но разве в этом дело и разве в этом главное? А грандиозное здание новой промышленности возводится или нет? Да, возводится. А строится это здание за счет собственных средств или нет? Да, за счет собственных средств. Не ясно ли, что в деле хозяйственного строительства, в деле индустриализации мы уже достигаем главного и основного?

Вот в чем основа наших достижений.

Некоторые из товарищей склонны приписывать эти успехи одной лишь нашей партии. Этим, собственно, и объясняется, что некоторые товарищи хвалят ее, нашу партию, не в меру. Этим же нужно объяснить, что кое-кто из коммунистов не прочь прихвастнуть и зазнаться, – грешок, который, к сожалению, все еще присущ нашему брату. Конечно, правильная в основном политика нашей партии сыграла величайшую роль в деле достижения этих успехов. Но политика нашей партии не стоила бы ни гроша, если бы она не встречала настоящей дружеской поддержки со стороны многомиллионных масс беспартийных рабочих. Тем, собственно, и сильна наша партия, что она имеет поддержку со стороны беспартийных рабочих масс. Этого забывать нельзя, товарищи. (Бурные аплодисменты.)

 

“Правда” № 51,
3 марта 1927 г.

[c.175]